А там еще хуже

Так просто захотелось пойти на завод утром и совсем забыл, что его закрыли из-за какого-то карантина. И стало неясно что делать. Нет привычного жужжания станка и хлопанья дверей и перекуров во дворе с товарищами по цеху. Жизнь будто остановилась.

Я вышел во двор и встретил своего старого приятеля, с которым учился где-то. Мы сели на скамейку, денек был такой теплый, пахнущий весной и дождем.

- Ну как же так? - спросил я.

- А что ты удивляешься? Не волнуйся, откроют твой завод, как только пилюлю найдут. Сейчас они сами боятся - деньги есть, а толку? С вирусом не договоришся, он на положение не смотрит.

- Ну, а ты, разве не волнуешься? - изумился я и вспомнил, что он когда-то работал корреспондентом, успешным, надо сказать. А тот криво улыбнулся сперва, потом нахмурился и сказал:

- Вот ты из-за своего завода переживаешь. А я был в Африке, в Азии, в Южной Америке и на Ближнем Востоке — повидал, как люди живут. Да что уж, я и сам жил рядом. Мы привыкли думать, что все по существу живут примерно одинаково и проблемы у большинства из нас примерно одинаковы. Но там где я бывал, смерть ходит с косой по городам и деревням, как ветер у меня на лужайке: там тысячи люди мрут от самых примитивных, хорошо известных и лекго излечимых болезней; подыхают от голода или становятся жертвами необузданного насилия. Ты даже не представляешь себе, как много населенных мест на планете, где нет безопасной питьевой воды, где дети слоняются по помойкам и тяжело работают в ядовитых условиях, чтобы выжить, но погибают от нечистот, рядом с которыми они вынуждены влачить свое убогое существование. В этой тотальной нищете живет добрая часть нашей планеты. А ты говоришь вирус. Я уже молчу про все эти ужасные военные конфликты и бесчеловечные режимы. Но посмотри на другую сторону, на мир где люди тратят баснословные суммы на вещи, которые им по-существу не нужны. Изобилие роскоши и расточительства посреди ужасающих масштабов человеческой катастрофы. Вот это беда, вот о чем нужно бить тревогу!

Я задумался:

- Ты наверное прав! Ну, а мне что делать?

Мы разошлись, словно незнакомые. Вечером шел дождь и я долго сидел у окна, думая о моем приятеле. Похоже дела у него еще хуже моего, не выглядел он таким же успешным и лощеным как раньше, напротив, больше смахивал на бродягу. Журналист ведь, ну должен был бы уже привыкнуть. И пить со мной отказался. В конце-концов хорошо, что скоро завод откроют: еще полгода работы и мы сможем купить себе дачу с ровным красным забором, рядом с речкой.